Статья "Гвардеец Иван Проскуряков" (Газета «Сталинская Гвардия» 16 февраля 1944 года)

                             

Военный корреспондент Валентин Дуров

     Это был настоящий сибиряк - высокий, статный, с ясным взглядом.

    Он даже как будто стыдился своей огромной физической силы и смущался, когда ему о ней напоминали. Обычно немногословный, по вечерам он собирал вокруг себя бойцов своего отделения. Вспоминали довоенное житье-бытье, семьи, друзей. Удивительно красиво и задушевно умел говорить о будущем гвардии младший сержант Иван Проскуряков, видавший виды воин, Знатный пулеметчик. Он беззаветно любил Родину и жизнь и поэтому-то так пламенно ненавидел, и презирал немцев. «От них гнилью пахнет», - говорил он.

    Да, он понимал жизнь, знал ее опьяняющее дыхание, но спокойно и благородно отдал свою молодую жизнь, почувствован сердцем, что иного выхода нет. Вот как случилось это.

    Вырвавшись вперед, взвод автоматчиков попал в крайне опасное положение. Враг был с трех сторон, вплотную прижимаясь к высотке, занятой нами. Длинная и глубокая балка рассекала высотку, подходя к основной обороне гвардейцев.

    Немецкие автоматчики, высадившись с танков, стали пробираться по балке к нашей обороне, стремясь отрезать и задушить взвод смельчаков и снова занять выгодные позиции, господствующие над окружающей местностью.

    Выход нашел Иван Проскуряков. Вместе с гвардейцами Прохоровым и Мерзликиным он ловко и скрытно сменил огневую позицию, очутившись по другую сторону балки. Теперь его станковый пулемет отрезал врагу отход назад.

    Ничего не подозревая, гитлеровцы обтекали высоту. И вот, когда они приблизились к нашей обороне, когда, казалось положение взвода ничто не спасет, но врагу разом ударили стрелки с переднего края, автоматчики с фланга и станковый пулемет Проскурякова - с тыла. Около 100 гитлеровцев полегло здесь. Остальные метались, обезумев от страха. Ракетами они запросили помощь.

   По высотке и переднему краю немедленно стала бить немецкая артиллерия. С бронетранспортеров спрыгнуло до роты немецких автоматчиков. Они заметили расчет станкового пулемета, нанесший разящий удар первой группе атакующих фрицев. Нет, не ушли Проскуряков и его боевые товарищи с огневой позиции, хотя знали, что от смерти несколько шагов. Нельзя было пропустить фрицев.

    Проскуряков сек гитлеровцев, ненавидя эту серо-зеленую сволочь. Вдруг Прохоров положил ему руку на плечо:

    - Мало боеприпасов, командир!

    - Ползи, друг, достань! Мы продержимся!

    И снова бил станковый пулемет.

    Погиб Мерзликин, отважный воин, верный товарищ. В правую руку ранен Проскуряков. Но он продолжает разить врага. Пуля впивается в его левую руку.

   Гвардеец бросает станок, поднимает тело пулемета, делает рывок вперед и снова залегает на скате. Последние патроны израсходованы. Под ноги фрицев полетели две последних гранаты.

     - Вперед! - гневно кричит русский воин, - Вперед!

    Высокий, могучий он идет один против скопища фашистов, и они залегают. Подлая пуля пронзает грудь богатыря. Немцы хотят захватить его. Но тут вихрь пуль поражает их. Это взвод автоматчиков, обойдя высотку, ударил с тыла. Нельзя было сдержать бойцов. Гвардейцы Алдияров и Щетинин подбежали к герою. Он умирал.

    - Вперед, братцы! - услышали они.

    Голос Проскурякова слабел. Еще раз он шепнул:

    - Вперед!

    Гвардейцы плакали, не стыдясь своих, слез.

    На-днях из далекой Сибири в адрес автоматчиков пришло короткое письмо — ответ на письмо гвардейцев. Отец героя, старый сталевар Егор Филиппович Проскуряков говорил:

   «Тяжко нам с женой, сынки. Удручает нас горе. Но хорошо, отважно дрался и умер наш Ваня. Не склонился он перед германами. Мстите, сынки, за своего боевого друга. А я обещаюсь вам дать в этот месяц 10 тонн стали сверх плана...»

    Стиснули руки гвардейцы, и тихо, но чеканно сказал Алдияров:

    - Клянемся отомстить за тебя, друг!

     В. ДУРОВ.

р