СТЮАРТ АНДРЕЕВИЧ СМИТ

                              

Стюарт Андреевич Смит (Stewart А.Smith) 

 

 Предисловие

     Стюарт Андреевич Смит родился 12 октября 1918 года в Нью-Йорке, США. Окончил «Нью-Йорк сити колледж» по специальности «История». Затем вёл научную работу в качестве аспиранта по специальности «экономика и статистика» сначала в Колумбийском университете, а потом в университете имени Джорджа Вашингтона. Будучи убеждённым антифашистом, в 1936 году пытался записаться добровольцем для участия в гражданской войне в Испании, но получил отказ по возрасту. В феврале 1942 года пошёл добровольцем в армию США. Принимал участие в боевых действиях второго фронта в частях американской армии от Нормандии до Эльбы. Награждён орденами и медалями
    После войны переехал в СССР.

 

Р

Страницы жизни

     О войне уже много написано, как документальных, так и художественных произведений, что вряд ли можно добавить что-то новое, но, я думаю, что взгляд и некоторые детали с американской точки зрения могут быть интересны.
    Учитывая значительную удалённость США от Европы и защищённость с двух сторон океанами, нетрудно понять распространённую в то время концепцию о неуязвимости страны, был даже такой термин - “Крепость Америка” (“Fortress8 America”). Отсюда понятно и стремление американцев сохранять нейтралитет во время гражданской войны в Испании, идти в фарватере Англии в её политике “умиротворения” фашистов - аншлюс в отношении Австрии (12 марта 1938 года), Мюнхенское соглашение с Германией в отношении Чехословакии (сентябрь 1938 года) и последующая её оккупация в марте 1939 года.
    Накануне войны в США преобладала концепция, что и Германия, и Советский Союз - диктатуры, между которыми мало разницы. Эта точка зрения укрепилась, когда 23 августа 1939 года между ними было подписано соглашение о ненападении, а 1 сентября началась война против Польши.
    После нападения Германии на Западную Европу (Нидерланды, Бельгию, Люксембург и Францию) 10 мая 1940 года и вплоть до 22 июня 1941 года крен сочувствия США в отношении жертв агрессии стал недвусмысленным. Рухнула политика “умиротворения” Германии, являвшейся в понимании Англии и Франции оплотом Запада против большевизма.
    22 июня 1941 года стало переломным моментом. Антигитлеровская коалиция началась почти сразу после нападения на СССР - сначала с Англией, а потом и с США. США стали жертвами агрессии 7 декабря 1941 года, когда Япония напала на Пёрл-Харбор, а 11 декабря Германия объявила войну Соединённым Штатам.
    Несмотря на то, что впоследствии политика союзничества преобладала, политические цели Запада отложили открытие второго фронта. Стратегия Черчилля и Трумэна тормозила и затянула войну. Оба западных союзника не хотели видеть ни слишком сильный, ни слишком слабый Советский Союз. Оба старались с минимальными вложениями (особенно личного состава) получить максимальные выгоды. В этой связи можно понять, что высадка в Северной Африке произошла параллельно Сталинграду, высадка в Сицилии - параллельно битве под Курском, а открытие второго фронта - только когда на востоке все фронты стремительно двинулись вперёд.
    В разные периоды истории оценка, оттенки и нюансы в отношении наших стран друг к другу менялись - от взаимных обвинений друг друга до упора на взаимодействие и дополнение. Однако во всём надо отличать позицию политических лидеров и позиции разных слоёв общества, позицию верховного главнокомандования и солдат. Лидеры делают политику, а солдаты воюют.
    И у лидеров, и у солдат есть тенденция преувеличивать свою личную, фронтовую и национальную роль. Постараюсь избежать подобных ошибок.
    Много доблестных советских солдат отдали свои жизни на Восточном фронте, но немало было и тех, кто, считая своим гражданским долгом борьбу с фашизмом, воевали и отдавали свои жизни во Франции, Бельгии, Нидерландах, Германии, Италии.
    Я пошёл добровольцем в армию США в феврале 1942 года. С начала открытия второго фронта я как лейтенант, а впоследствии - капитан разведывательной роты бронекавалерийского или механизированного эскадрона, воевал в 1-й и 9-й армиях США непрерывно от Нормандии до Эльбы. Там наш батальон совершил один из первых контактов с Красной Армией южнее Магдебурга.
    В течение почти года наша рота потеряла немало убитых солдат и офицеров, в несколько раз больше было раненых.
    Наши самые ожесточенные бои были в Нормандии и перед линией Зигфрида зимой 1944-1945гг. Я тоже был контужен и получил серьёзную потерю слуха в Нормандии, когда моя бронемашина подорвалась на мине.
    Решение нашего командования форсировать Ла-Манш не в районе Па-де-Кале, где ожидался главный удар союзников, стало сюрпризом для фашистов. В результате высадки в Нормандии наши потери оказались меньше, чем ожидали. Тем не менее, за две недели с одного участка «Омаха» (кодовое название места высадки) было эвакуировано порядка 15000 раненых.
    С другой стороны, возникли проблемы со снабжением из далёкого Шербура, а также проблемы передвижения из-за неблагоприятных топографических черт Нормандии. Ландшафт там называется «бокаж» или лесистый - живая изгородь или земляные стены окружают мелкие участки пастбищ. Живая изгородь, изначально предназначенная для защиты от океанских ветров, со временем превратилась в густые заросли деревьев и колючих кустов. Корни деревьев укрепили стены, которые превратились в настоящие крепостные валы. Эти стены часто достигали высоты танка. Пересечённые поля представляли собой естественную сеть мозаичных препятствий, которые остановили нас более чем на месяц.
    Когда на 25 июля 1944 года готовился прорыв, нам чрезвычайно помогло изобретение молодого сержанта - к лёгкому танку был приварен брус с направленными вперёд четырьмя зубцами. Танк действовал как бульдозер, открывая брешь, через которую пробивались наши войска.
    До прорыва мы вынуждены были действовать как пехота. Мы окопались на кладбище в нескольких километрах севернее города Сен-Ло. Сен-Ло в давние времена был цитаделью Карла Великого и находится на перекрёстке дорог, имевших важное стратегическое значение для противника и для нас. Поэтому немцы там прекрасно укрепились и отбрасывали все наши попытки вторгнуться вплоть до 18 июля. Когда наши войска взяли город, он уже лежал в руинах, где из около 10000 жителей в живых осталось только четверо.
    25 июля началось наше наступление на фронте. После прорыва и до 25 августа мы преследовали фашистов до Парижа. Эта кампания на открытой местности была более подходящей для нашего рода войск благодаря их маневренности и лёгкой огнестрельной мощи.
    К первым числам сентября мы освободили большую часть Бельгии. Продвигаясь быстро и встречая, в основном, лёгкое противодействие фашистов, наш эскадрон оказывался иногда на 3 дня впереди главных сил 1-й армии. За это мы получили после войны высокую награду бельгийского правительства. Но, пожалуй, самой большой наградой были слёзы радости, которыми встречали нас бельгийцы, так же, как раньше французы - с пламенными словами из Марсельезы: “le jour de gloire est arrive” («день славы пришёл»).
    Во Франции и Бельгии силы Сопротивления оказали нам большую помощь. Морис Швейцер, 16-летний француз, на глазах которого фашисты изнасиловали мать и сестру, присоединился к нашей роте на окраине Парижа. Он смело воевал с нами до линии Зигфрида. Развернувшаяся там траншейная война была ему не по душе, и он вернулся во Францию с нашей похвальной грамотой. После войны я узнал, что он воевал во французской авиации и героически погиб в бою.
    В Бельгии один 20-летний парень на мотоцикле со своей подругой тоже присоединились к нам. Они оба сумели узнать и передать нам много важной информации, которая нам очень помогла. Правда, не по их вине, сообщаемое ими количество вражеских танков и солдат надо было делить на 3. Тогда они были точны. Но эта тенденция к преувеличению, мы заметили, свойственна не только гражданскому населению.
    В сентябре, когда мы достигли линии Зигфрида, наши основные войска впервые испытали нехватку бензина. Позже мы также нуждались в боеприпасах и осенью и зимой, когда линия снабжения из Шербура в 500 милях от нас стала слишком длинной и перегруженной транспортом, а близкий порт Антверпен, хотя и был захвачен, ещё не действовал. Прорвать линию Зигфрида нам тогда не удалось.
    Ранние зимние дожди и снегопады застали нас врасплох без зимней одежды. Из-за холода и сырости было много обмороженных и заболевших ревматизмом ног.
Мы находились на оборонительных позициях на реке Рур севернее Ахена, когда в середине декабря началось немецкое наступление в Арденнах. Немцы раскололи американские войска, в результате чего оказавшиеся севернее 1-я и 9-я армии перешли в подчинение британскому фельдмаршалу Монтгомери. В эти трудные дни наш полковник сообщил нам, что только Эйзенхауэр и Брэдли не показывали никаких признаков беспокойства, в то время как остальные представители командования заметно нервничали. В результате последовавшего в дальнейшем контрнаступления потери в людской силе были серьёзны с обеих сторон. К концу января Арденнский выступ (“Ви1ge”) был ликвидирован.
    От оборонительной войны мы перешли к наступлению. 9-я армия подошла к Рейну в первой декаде марта. Мы знали, что генерал Симпсон несколько раз просил Монтгомери разрешения на переправу, однако приказ был оставаться на западном берегу. Через две недели разрешение было получено после того как 2-я британская армия под командованием генерала Демпси переправилась по мостам, которые навела для себя 9-я армия (о вероломный Альбион!).
    9-я армия, наступавшая с севера и северо-востока, 1 апреля соединилась с 1-й армией, наступавшей с юга, в результате чего был окружен Рур. В окружении оказались около 325000 немцев, которые попали в плен.
    Наш эскадрон двинулся дальше на восток. Нашей задачей была разведка для пехотной дивизии и прикрытие фланга 2-й бронетанковой дивизии и 19-го корпуса. В процессе дальнейшего продвижения на восток у нас были периодические столкновения с противником. Мы каждый день брали военнопленных, когда 50, когда 135 человек, а в Айнбеке, около реки Лайне, взяли в плен генерала и гарнизон в 150 человек. В Дернберге мы освободили более 1000 исхудавших британских, канадских и французских военнопленных, которые шли уже 800 миль и получали очень мало еды. Против нас бросили и 16-летних мальчишек с панцерфаустами из Берлинской дивизии Геринга. Они окапывались и обстреливали наши бронемашины. Однако, когда их брали в плен, начинали плакать и молить о пощаде. Это были уже не те наглые эсэсовцы, которые раньше иногда попадали в плен в Нормандии.
    12 апреля 9-я армия вышла на берег Эльбы южнее Магдебурга. 2-я бронетанковая дивизия форсировала реку и установила 2 плацдарма на восточном берегу, один из которых был ликвидирован. Второе укрепление южнее удалось удержать. После 19 апреля, когда наш эскадрон вышел на западный берег, соседняя с нами рота получила задание патрулировать на восточном берегу. Одному из их взводов было приказано найти и установить контакт с советской армией восточнее Эльбы, что и было сделано. Но цена была высока - на обратном пути        Этот контакт 9-й армии произошёл параллельно контактам двух других патрулей из 1 -й армии в районе Торгау, южнее нас. Они встретились с советскими войсками 25 апреля. Честь этой первой встречи с американской стороны отдана 1-й армии генерала Ходжеса, которая в июне 1944 года высадилась на берегах Нормандии и прошла 1100 км через Францию, Бельгию и Германию. Никакой зависти из-за их первенства у нас не было, тем более что мы воевали с 1-й армией до линии Зигфрида.
    За то время, что я принимал участие в боевых действиях второго фронта, правительство США наградило меня орденами (Серебряная Звезда, 2 Бронзовые звезды, Пурпурное сердце) и 4 медалями за участие в военных кампаниях (за Нормандскую операцию (Омаха-бич), освобождение Северной Европы, Рейнландскую кампанию, Центрально-Европейскую операцию). Имею также почётный аксельбант (”Fourragere”) от бельгийского правительства за освобождение Бельгии и советский орден Красной Звезды.
    После войны мои политические взгляды привели меня в Советский Союз. Будучи историком и экономистом по образованию, я работал в Институте Мировой Экономики и Международных Отношений Академии наук СССР, написал ряд монографий и научных статей, в том числе книги «Неоколониализм США в Африке» и «Оружие и доллары. Истоки внешней политики США», был переводчиком с английского, немецкого и французского языков.
    Вторая мировая война закончилась победой антигитлеровской коалиции против общего врага - фашизма в Европе и милитаризма в Японии. Мы надеялись, что уроки этой войны не будут забыты. В военном альбоме нашей роты, посвящённом нашим павшим товарищам, сразу после Потсдамского соглашения я написал:
    «Перед этими людьми мы в неоплатном долгу, поскольку они отдали свои жизни ради уничтожения фашистов в Еермании и Европе. Мы должны посвятить себя тому, чтобы обеспечить успех Организации Объединённых Наций и, соответственно, сохранить мир во всём мире. Выполнению этой задачи будет посвящена вся наша жизнь».
    Это было в Гессене, Западная Германия, летом 1945 года, и это до сих пор остаётся истинным.

Стюарт Смит